Газета основана

Землёй по берегам ручейка-речки Алташейки и более полноводной Самородки владел помещик Ковтырев (Кавтрев). Деревня в честь преподобного Сергия Радонежского называлась Сергиевкой. Когда землевладелец Ушаков за несколько собак приобрёл данную деревушку, она приняла имя нового хозяина.

Жадовский монастырь, ежегодные ярмарки под его стенами привлекали массу людей. Иные перебирались сюда на жительство. Ушаковка тоже пополнялась новосёлами. 
Куда ни глянешь - высокие сосны с курчавыми макушками. Крестьяне валили лес, оставляя россыпь свежих лобастых пней. Корчевали пни на вырубках. На распашную землю выходили с деревянными сохами. Когда в сельце заработала кузница, соху с лемехом из дубового корня, которую мог сработать с помощью топора каждый хозяин, заменила соха с железным лемехом и отвалом. У более зажиточных появились плуги.
Авдеевы, Антоновы, Власовы, Деяновы, Дубровины, Калины, Чекушкины… То в поле они, то на огороде, то лес рубили, а то нанимались возчиками.
Большая радость для детворы – побывать на традиционных жадовских ярмарках. Родители иной раз им ничего там и не купят, но ребятишки наглядятся на всякую всячину вдоволь. Долго ещё после звенела в их ушах ярмарочная разноголосица, а перед глазами мелькала пёстрая круговерть.
Непререкаемым авторитетом в деревне считался Карл Зельман.
Он начал зарабатывать на хлеб с пятнадцати лет. Работая в западных районах империи, освоил слесарное дело, паровые молотилки, технику лесопереработки.
В двадцати вёрстах от железнодорожной станции Барыш, у тупика так называемой патрикеевской ветки, стали возводить лесозавод. Карл Яковлевич, переехав сюда из Могилёвской губернии, руководил строительством. Не было ни инженера, ни квалифицированных мастеров, за всех – главный механик Зельман. Он обучал вчерашних крестьян Заводской Решётки, Ушаковки, Покровской Решётки ремёслам, необходимым в лесопилении.
Ныне этот уголок, за посёлком Самородки, вблизи дороги на Павловку, известен как местечко Пильное или Пильня.
В трёх километрах от завода лежала Ушаковка. Здесь механик приобрёл дом с надворными постройками, большим огородом и полуразрушенной водяной мельницей.
Карл Яковлевич довольно быстро восстановил мельницу, чему ушаковцы были весьма рады. К нему, человеку степенному, трудолюбивому, благонравному, пришло уважение односельчан да и жителей соседних деревень.
Уважали селяне и его супругу Меланию. К ней как к лекарю обращались стар и млад. Она могла приготовить всякие снадобья. Из яичного желтка, подсолнечного масла и муки, например, Мелания готовила мазь, которая помогала при нарывах. Она умела лечить простудные, желудочные и прочие хвори. Всё делала бескорыстно.
Крестьяне часто приходили к Карлу Яковлевичу за советом, иногда тот выступал в роли третейского судьи.
Как-то в его дом заглянул священнослужитель. В ту пору ещё зеленели дружные всходы хлебов, но уже подступала засуха. Хозяин мельницы увлекался народным погодоведением: вёл регулярные наблюдения за природой, хранил специальную литературу. Священник поинтересовался, не ожидается ли дождь. Зельман поработал часок с записями, назвал примерное число. Служитель божий именно на тот день объявил крестный ход.
Звонили колокола монастырской церкви, впереди всех шёл пастырь и кропил святой водой землю. Пономарь читал псалмы, певчие пели молитвы. Прошли до поля, затем повернули к деревне. Дошли до супротивного конца Ушаковки – и тут начался дождь. Селяне с вёдрами выбегали из дворов, обливали шествующих водой. Существовала такая примета: обольёшь больше, дождь станет идти дольше.
В 1938 году механика арестовали, обвинив в шпионаже в пользу Германии. Донос на него сочинили секретарь заводского парткома и председатель профсоюзного комитета. Был арестован и сын Эволд.
Дочь Элиза, заводской бухгалтер, включилась в борьбу за освобождение отца и брата, её поддержали многие заводчане, друзья по комсомолу. В Ушаковке молодой председатель колхоза Павел Рукавишников, долго не раздумывая, составил документ, характеризующий Зельмана как человека честного, добросердечного, бескорыстного.
В том же тридцать восьмом механика освободили из-под ареста. А Эволда осудили. Он, специалист с техникумовским образованием, строил железную дорогу на архангельском севере.
Его оправдали в самый канун войны. Обретя полную свободу, Эволд возвращался Белым морем. Уже шли военные действия. В пути судно было потоплено, пассажиры погибли.
Сама жизнь наказала клеветников, сыгравших роковую роль в судьбе семьи Карла Зельмана. Секретарь парткома был снят с должности и переведён на работу рядовым электриком. С председателя профкома сняли бронь, отправили на фронт. Там он сделал самострел, поранил руку и по приговору трибунала был расстрелян как дезертир.
В последнюю войну не все ушаковские фронтовики сражались на передовой. Однако все они были участниками большой битвы. Никто не имеет права ставить под сомнение факт их службы в те суровые годы, сравнивая с теми, кто имел непосредственный контакт с противником. Все выполняли нужное дело, подчиняясь приказам соответствующих командиров.
Вот Анатолий Степанович Антонов, для примера. Он коренной, ушаковский. В сорок первом оказался в Саратовском артиллерийском училище. При дальнобойной стрельбе пушкари всегда брали поправку на ветер. Чтобы исключить грубые ошибки при определении этих самых поправок, надо было знать направление ветра, его силу и прочее. Необходимые данные орудийные расчёты получали от артиллерийских метеорологов. Вот в такой «метеорологической» должности Анатолий Антонов и был в действующей армии.
Бои за город Калинин, освобождение Прибалтики… Его фронтовой путь растянулся на долгие три года. Конечной вехой оказался Кёнигсберг или «маленькая Германия», как его часто называют по сей день.
Наступила самая долгожданная, самая выстраданная весна. Весна сорок пятого. Кавалером трёх боевых медалей сержант Антонов вернулся в Ушаковку.
Вчерашние воины возвращались к мирному труду. Одни вливались в колхоз, другие – в коллектив торфоучастка, третьи устраивались на предприятия соседней Жадовки. Освободитель Венгрии, обладатель медали за взятие города Будапешта, гвардеец Фёдор Михайлович Авдеев определился в рядовые конюхи. Капитана Ивана Михайловича Дубровина избрали председателем сельсовета. Рядовой боец Алексей Михайлович Авдеев трудился колхозным бригадиром.
Анатолий Степанович Антонов выбрал для себя работу на природе, стал техником-лесоводом. Когда-то хранителей зелёных богатств - лесников - называли отшельниками. По всем лесам симбирским были разбросаны потемневшие от времени кряжистые бревенчатые дома, где у крыльца - оседланный конь, на перилах - туго набитый патронташ… Это лесничьи кордоны.
В двадцатые годы западнее Ушаковки они ещё существовали, были номерными: 8-й, 92-й, 132-й, а южнее – 190-й, 209-й… Позднее за все эти леса, от Красной Поляны до Павловки и Решёток, отвечал Анатолий Степанович. Хозяйство немалое. Под началом техника-берендея – до двенадцати лесников.
Антонов досконально изучил ушаковские окрестности. Ветеран при нашей встрече в его барышской квартире, а ему уже шёл десятый десяток, называл, описывал по памяти и Горелое болото, и Репейный овраг, и места былых торфоразработок у Феофилатовки.
В Жадовский сельсовет в то время входило двенадцать населённых пунктов. Не стало деревни Семиродники, посёлков Заготскот, Соловьи, Талинка, Юрловские Фермы. А Ушаковка, назло всем передрягам, живёт.
…Деревня как никогда красива в осеннюю пору, когда золотятся листвой берёзы, рдеют богатые на урожай ягод рябины, зеленеют у дворов высокие ели. Главная улица, именуемая Центральной, - чистая, опрятная. Но рядом со всей этой красотой характерная для многих наших деревушек заброшенность.
Вот первый от речки Самородки дом. Именно тут жила семья хозяина мельницы Карла Зельмана, позднее – мельника Константина Чекушкина. Постройка давно покинута людьми.
Чуть выше – изба Калиных, Петра Максимовича и Евдокии Петровны, точнее, то, что осталось после пожара. Хозяева умерли, дочь их, Нина Петровна, переехала в Барыш, была замужем за известным на весь район фотомастером Александром Грачёвым.
Супротив калинского дома– не изба, а домина. Но опять-таки нежилая. Ею в не столь далёкие годы владел начальник всего учебного хозяйства Жадовского совхоза-техникума, впоследствии ведущий специалист райсельхозуправления Анатолий Кузьмич Меркуданов.
У перекрёстка, там, где улица Центральная перекрещивается с асфальтовой дорогой, ведущей в Новую Деревню, - усадьба Антонины Андреевны Палибиной. Снаружи дом не Бог весть какой, но внутри по-особому уютно. Цветы, цветы… И картины на стенах. Все эти сказочные пейзажи создал живший тут почти что ровесник хозяйки дома - художник-самоучка Михаил, по материнской линии Сафронов, по отцовской - Кручинин.
Мастер давно покинул деревню, а память о нём жива.